Суть кейнсианства состоит в том, что для процветания экономики все должны тратить как можно больше денег. Государство должно регулировать экономику воздействием на совокупный спрос: увеличение денежной массы, снижение ставок процента (стимуляция инвестиционной деятельности). Недостаток спроса компенсируется за счет общественных работ и бюджетного финансирования.
Суть кейнсианства состоит в том, что для процветания экономики все должны тратить как можно больше денег. Государство должно регулировать экономику воздействием на совокупный спрос: увеличение денежной массы, снижение ставок процента (стимуляция инвестиционной деятельности). Недостаток спроса компенсируется за счет общественных работ и бюджетного финансирования.
Предполагается, что если государство оплатит предприятиям некий крупный заказ, это приведет к дополнительному найму рабочей силы со стороны этих фирм. Получая заработную плату, бывшие безработные увеличат свои расходы на потребительские товары, и, соответственно, повысят совокупный экономический спрос. Это, в свою очередь, повлечет рост совокупного предложения товаров и услуг, и общее оздоровление экономики. (1)
Глядя на то, какие из года в год принимаются программы развития белорусской экономики, складывается ощущение, что в Беларуси кто-то начитался теории кейнсианства и горит желанием ее применить на практике, причем не думая, подойдет эта методика или нет. И если в сельском хозяйстве применение госкредитования более-менее разумно (отечественная часть добавленной стоимости составляет большую часть), причем вкладываешь рубли, а получаешь валюту, то в промышленном секторе в его нынешнем виде господдержка – это поощрение импорта. Даже по официальной версии отношение импорта к ВВП достигло 75% (реально – 80% и выше). В Беларуси с ее открытой экономикой и неконкурентными во многих областях по соотношению цена/качество товарами применение таких мер приводит только к дотированию чужих экономик.
Поэтому и выбирается стратегия на защиту своих производителей (в Беларуси это трансформировалось в импортозамещение). Но рынок Беларуси небольшой, производство больших партий товаров почти невозможно, из-за этого большие накладные расходы, и, соответственно, низкая конкурентоспособность белорусских товаров. Импортозамещение, как правило, сводится к расфасовке (например, фармакология, бытовая химия) или к «отверточной» сборке (например, оргтехника, бытовая техника). И в одном случае, и в другом отечественная доля добавленной стоимости в производстве таких товаров невысока. Поэтому и борьба с импортом в Беларуси малоэффективна. К тому же, желая сделать такие товары более конкурентными по цене, сырьем и комплектующими выбирается что подешевле, а это не лучшим образом сказывается на качестве.
Беларусь, к сожалению, так и не встроилась в мировую экономику. Экспорт продуктов нефтехимии после выхода на мировые цены на энергоносители заглохнет сам собой, а инвестиций в увеличение глубины переработки нефти пока не видно (своих ресурсов нет, а инвесторов не пускаем). По промышленным товарам у нас пока есть своя ниша, но без серьезных инвестиций мы ее потерям, так как не сможем конкурировать по соотношению цена/качество.
Вступление России в ВТО для нашего экспорта в ближайшие годы особых опасностей не несет. В Европу мы экспортируем, в основном, сырье, поэтому никаких изменений здесь не будет. В Россию же наши поставки пока осуществляются по прямым и связанным договорам (производственные цепочки).
А вот по импорту по многим позициям могут появиться серьезные проблемы. В рамках ТС и ЕЭП ввести действенные ограничения на импорт ввезенных в Россию товаров из других стран будет сложно. Тем более, Россия уже объявила о приоритете ВТО перед ТС и ЕЭП. Одним из условий вступления России в ВТО было выход на мировые цены на энергоносители к 2015 году.
В таких условиях мы можем попытаться сохранить только свой внутренний рынок. Пока его удается удерживать административно, так как госпредприятия поставляют свою продукцию друг другу. Но одно только соглашение о госзакупках в рамках ЕЭП может создать серьезные проблемы со сбытом отечественной продукции. В рамках ошибочной стратегии на повальное импортозамещение это приведет к расходованию и так небольших госресурсов впустую.
Опробованное в мировой практике решение – создание экспортоориентированных производств! Но таких программ у нас нет. Для чиновников это не интересно: чужие рынки ими не контролируются, поэтому в случае убытков придется нести ответственность.
Как правило, в Беларуси при составлении планов развития экономики на следующий год в них закладывается объем приватизации, рост экспорта и прямых иностранных инвестиций, и на выходе получается хорошая картинка. Затем, по мере того, как отдельные или все позиции начинают пробуксовывать, начинаются поиски дополнительных средств, желательно в валюте. Если не удается, обсуждается и проводится приватизация, осуществляется эмиссия белорусских рублей. И так по кругу. Некоторое разнообразие было в 2009 году, когда провели разовую девальвацию, и в 2011 году, когда одной девальвации оказалось мало – пришлось провести две.
Судя по развитию событий и планам на 2012 год, ничего меняться не планируется. В 2012 год входим с надеждой, что равные цены с Россией на энергоносители позволят наконец-то обеспечить положительное сальдо внешней торговли. По крайней мере, именно в этом руководство страны видит главные причины сложностей в экономике Беларуси. Вот только в 2012 году для конечных потребителей в Беларуси цены на газ не уменьшатся, а по топливу еще и вырастут. Поэтому говорить, что в 2012 году улучшится положение субъектов хозяйствования, не приходится. (2)
К сожалению, нынешняя модель экономики Беларуси даже при равных ценах с Россией на энергоносители при стабильном курсе не позволяет выйти на положительное внешнеторговое сальдо (результаты экономики в октябре-ноябре достаточно наглядно это демонстрируют: падение экспорта, рост складских запасов с 53,4% до 63,7%, проблема неплатежей).
Нежелание что-либо менять даже после того, как с 2007 года Россия начала последовательно сокращать объем «энергетических дотаций» экономике Беларуси, вынудило начать брать внешние кредиты. Как видно из таблицы, их резкий рост начался как раз с 2007 года.
В 2009-2010 годах за счет кредита МВФ удалось компенсировать выход на мировые цены на российские энергоносители без серьезных изменений в экономике. Но в 2011 году, когда деньги МВФ закончились, а новые найти не получилось, случился «неожиданный» кризис. Теперь мы начинаем расплачиваться за те несколько лет «красивой» жизни – почти половина внешних выплат составляют платежи по внешнему госдолгу. А в 2013-2014 годах эти суммы еще возрастут. И, даже подписав новый договор с МВФ, мы всего лишь отложим решение проблемы, а не решим ее.
Невозможно решать стратегические задачи, не планируя хотя бы на 5 лет вперед. Пытаясь законсервировать нынешнюю ситуацию, мы лишаем себя возможности что-то изменить в будущем. Подписывая соглашение о ЕЭП, мы планировали постараться взять от него для себя только плюсы, а минусы обойти (например, по валютной политике пробили отсрочку на несколько лет). Но уже через год-два мы почувствуем сужение свободы принятия решений. Дешевые импортные товары и комплектующие – это хорошо, но наша продукция на открытом рынке – неконкурентоспособна. А нет сбыта своей продукции – нет денег в обороте, нет налогов и зарплат. Если страна не продает свои товары, а только потребляет, то очень скоро подешевевшие товары просто будет не на что купить. А при нынешней модели экономики надеяться на приток иностранных инвестиций, которые могут дать новые рабочие места, не приходится.
Денег «от природы» у нас нет (Белкалий не в счет, на всех не хватит), производство – энергозатратно, а энергоносители – чужие. Сегодня цены по энергоносителям для Беларуси ниже мировых, но через несколько лет к 2015 году Россия поднимет свои цены до мирового уровня, соответственно цены вырастут и у нас. А плана реформирования экономики у нас нет и не готовится. Обычные слова тут не помогут – нужна конкретика. А это грамотные специалисты и успешные практики, причем готовые отстаивать свои точку зрения на всех уровнях. А среди тех, кто должен заниматься программой реформирования, таких не видно. И на государственном уровне это даже не обсуждается! Потому что поднимать вопрос о реформах не нужно. Признание необходимости реформ в экономике – признание проблем, которых у нас вроде как и нет. Даже в 2011 году с девальвацией почти в 3 раза и инфляцией более 100% не было кризиса – так, только некоторые проблемы, да и то они все уже решены…
Если мы в ближайшие несколько лет (до выхода на мировые цены на энергоресурсы) не модернизируем свои производства и не продумаем цепочки от производителей к потребителям, которые позволят отечественным производителям стать более конкурентоспособными, мы будем терять свои позиции на рынке. Причем конкурировать придется не с западными производителями, а с производителями из России, Китая и других развивающихся рынков, которые уже давно работают в рыночных условиях и имеют хороший опыт конкурентной борьбы.
Вступив в ЕЭП, Беларусь получила большую финансово-ресурсную поддержку со стороны России. Этого достаточно, чтобы начать проведение структурных экономических реформ в достаточно комфортных условиях. Вот только складывается впечатление, что Беларусь рассматривает полученные ресурсы, как возможность продемонстрировать очередное экономическое «чудо».
1. По схеме, предложенной Кейнсом, западные страны успешно строили экономику в течение 25 лет. Лишь в начале 1970-х начали проявляться проблемы макроэкономической политики, обострившиеся в связи с нефтяным кризисом 1973 г. Во время мирового кризиса 1973-1975 гг. произошло то, что Кейнс считал невозможным: инфляция и рост безработицы одновременно. Кризис претерпела не только собственно кейнсианская теория, а вся концепция «государства благосостояния», то есть концепция широкого участия государства в экономике, основанного на социальных приоритетах, опирающегося на значительный государственный сектор экономики и высокую степень перераспределения национального дохода через бюджетную систему.
Условие эффективности значительных объемов госкредитования в экономику – контролируемый или закрытый достаточно емкий рынок, когда отечественные товары конкурентны по соотношению цена/качество. Примеры успешного применения госкредитования для оживления своей экономики: западные страны в 50-70 годах, Китай в 1990-2000 годах и СССР в 30-х годах.
В СССР было проще – существовал реальный закрытый рынок, поэтому госкредиты проуйти из страны, да и осесть у населения им было сложно. Причем старт экономики был с такого низкого уровня (в царской России промышленность была и так не очень развита, а гражданская война добила и то, что осталось), что внутренний рынок был практически «бездонный». Страны Запада в 50-70 годах тоже более-менее были защищены от конкурентов, так как многие товары производились только у них, а по остальным товарам соотношение цена/качество позволяло быть вполне конкурентными. К тому же вторая мировая война значительно сократила экономики европейских стран, что дало им задел для нового развития. В Китае 90-00 годов – это также оказалось возможно, так как старт был практически с нуля, а невысокое качество с лихвой компенсировалось низкой ценой. Китайские товары по соотношению цена/качество оказались вполне конкурентны, причем экспорт товаров (получение валюты) с лихвой компенсировал выдачу госкредитов в юанях.
Глобализация, когда невозможно спрятаться от всех, когда производство большинства товаров из развитых стран было вынесено в развивающиеся страны, когда экономики различных стран тесно взаимосвязаны, сделало невозможным выход из кризиса в одиночку. Да и Китай, чья экономика вышла на второе место в мире, стал игроком, от которого мировая экономика зависит не меньше, чем китайская экономика от мировой. При этом внутренний рынок Китая развился настолько, что это позволяет ему обеспечивать рост экономики и без значительного экспорта.
Из-за изменений в структуре мировой экономики испытанный метод спасения западных экономик через эмиссию не получается. Попытки оживить экономики своих стран эмиссией на практике свелись к дотированию экономики Китая, так как именно в Китае сейчас и производится значительная часть товаров.
2. Полученная выгода по газу в $2 млрд и по нефти в $0,5 млрд нас не спасет (растворится во внешней торговле без видимого эффекта), как и то, что не выплачиваются трансферты на нефть для внутреннего рынка Беларуси (8 млн т из 18 млн т в 2011 году). В 2012 году эти цифры, скорее всего, будут 8,5 млн т и 21,5 млн т, то есть трансферты по нефти могли быть больше на $2,5 млрд. К тому же в 2012 году добавляется $6 млрд валютных выплат, из которых $3,5 млрд – это трансферты по нефти и ТС, 2,5 млрд долларов США – выплаты по госдолгу и долгу госсектора. Итого, без скидок на газ и дотаций по нефти для внутреннего рынка, внешние выплаты составили бы 6+2+0,5+2,5=$11 млрд (для сравнения, госбюджет в 2012 году планируется в $11 млрд долларов США).
