Зачем корпорации инвестируют в стартапы? Об этом рассуждали участники панельной дискуссии в рамках Форума на Всемирной неделе предпринимательства. Сотрудничество представителей «старой» и «молодой» экономики необходимо для тех и других. В нём стартапы получают жизненно необходимое финансирование, а большие компании – инновации и свежие мысли.
Модератор дискуссии: Татьяна Маринич, глава группы компаний Belbiz.
Участники: Андрей Жишкевич, председатель правления МТБанка; Николай Шестак, руководитель проекта по фандрайзингу «Зубр Капитал»; Антон Мякишев, глава представительства Microsoft в Беларуси; Виталий Полехин, президент Клуба инвесторов бизнес-школы Сколково; Тобиас Йост, глава отдела дизайн-мышления SAP.
***
Татьяна Маринич, глава группы компаний Belbiz
Эта дискуссия посвящена тому, как «старички» в бизнесе могут взаимодействовать с «новичками», с прорывными стартапами, инновационными компаниями. И в целом – должны ли они это делать?
На этот вопрос 68% компаний из списка Forbes 500 отвечают для себя положительно. Они так или иначе работают со стартапами – инвестируют, покупают, обучают. Причём покупателями выступают не только технологические компании, но и представители промышленности, ритейла.
Одна из самых громких сделок в современной истории – приобретение компании LinkedIn гигантом Microsoft за 26,2 млрд долларов. Показательна и покупка мессенджера WhatsApp соцсетью Facebook за 19 млрд долларов. Для чего это корпорациям? Почему они готовы тратить такие большие деньги?
***
Антон Мякишев, глава представительства Microsoft в Беларуси
Мы поддерживаем стартапы с помощью ряда инициатив. Пожалуй, самая известная из них – Bizspark. Это своего рода финансирование начинающих компаний ресурсами нашей облачной платформы. Такой формат инвестирования объясняется, в первую очередь тем, какой компанией сегодня является Microsoft.
На заре работы наша миссия звучала как «Персональный компьютер на каждом столе». Мы были исключительно производителем софта. После этого Стив Балмер трансформировал компанию в поставщика устройств и услуг. После Сатья Наделла в должности CEO стал превращать Microsoft в компанию, предоставляющую платформы и средства для совместной работы как конечным пользователям, так и разработчикам, которые на базе наших платформ создают решения для заказчиков.
***
Тобиас Йост, глава отдела развития дизайн-мышления в SAP
В первую очередь компании должны концентрироваться на собственном органическом росте, создавая стартапы внутри своей структуры. Но часто этого не получается сделать. Так что если компания намерена работать долго и успешно, ей придётся инвестировать в инновации извне.
SAP инвестировала 2 млрд долларов в 120 стартапов, и это только начало. В ближайшие три года мы планируем вложить только в проекты из сферы интернета вещей 2,2 млрд.
***
Татьяна Маринич
IT-корпорации – не единственные, кто в Европе инвестирует в стартапы. Это также активно делают компании из телекома, банковской сферы, промышленности.
Я училась в бизнес-школе IE в Мадриде, на программе по венчурным инвестициям. Интересно, что в нашей группе большинство было корпоративными инвесторами. Корпорации вкладывают большие деньги в обучение сотрудников, открывают собственные венчурные фонды.
Треть всех акселераторов Европы так или иначе финансируется корпорациями. Не обязательно венчурными фондами – это могут быть корпоративные программы. А как обстоит дело в соседней России?
***
Виталий Полехин, президент Клуба инвесторов бизнес-школы Сколково
Стартапы, по сути своей, живут как раз за счёт взаимодействия с инвесторами и корпорациями. Через несколько лет, при успешном развитии, из них обязательно выходят и инвестор, и предприниматель. Их проект поглощается корпорацией, придавая ей новую ценность. Самостоятельный выход стартапа на IPO происходит крайне редко, и только на развитых рынках. Поэтому рассматривать инвестиции в стартапы в отрыве от корпораций невозможно.
Стартап-экосистема России достаточно развита. На рынке есть предприниматели, готовые работать, и инвесторы, способные вкладывать деньги. Но для российского рынка характерна типичная проблема всех развивающихся экосистем – отсутствие регулярной практики выходов, продаж корпорациям. Да, единичные случаи есть, но по сравнению с развитыми экосистемами их ничтожно мало.
Сейчас, когда популяризация венчурного предпринимательства и бизнес-ангелов достигла пика, упор делается на работу инвесторов и стартапов с корпорациями. В форматах корпоративных конкурсов, встреч представителей корпораций и стартапов, акселерационных программ.
Мы, как ассоциация бизнес-ангелов, делаем образовательные продукты. Учим начинающих бизнес-ангелов инвестировать в проекты с потенциалом выхода. Учим представителей корпоративных венчурных фондов тому, как работает венчурная экономика, и почему одних внутренних инноваций недостаточно для успешного развития.
Корпоративными акселераторами в России занимаются в основном государственные институты развития. Частная инициатива только одна – девелоперская группа «Мортон». Собственные хакатоны и акселерационные программы на регулярной основе проводят только игроки банковской сферы. Они активно работают с fintech-проектами.
В современном мире не большая рыба ест маленькую, а быстрая – медленную. Корпорации медленны по определению, и, чтобы не быть съеденными быстрой рыбой – стартапами – они покупают её.
***
Татьяна Маринич
Андрей, «Зубр Капитал» наградил МТБанк за активную работу со стартапами. Как она выстроена в рамках вашего бизнеса?
***
Андрей Жишкевич, председатель правления МТБанка
Наш разговор склонился к трактовке стартапов как инновационных проектов, прорывных технологий. Логичным завершением их жизненного цикла становится продажа крупным компаниям. Но насколько беларусские банки готовы к такого рода покупкам? И что понимают под «стартапами»?
В Беларуси стартапами часто называют не только инновационные продукты, но и совершенно традиционные бизнесы. Так говорят о компаниях из традиционного сектора, которые претендуют не на последующую продажу, а дальнейшую работу и передачу в т.ч. по наследству.
Банки развивают бизнес-экосистему и экономику страны, позволяя запускаться новым компаниям – инновационным или традиционным. И делать это с удобством: банковский сектор в Беларуси достаточно развит с точки зрения электронного банкинга и диджитализации в других направлениях.
В целом банки рассуждают правильно: развитие внутренних сервисов – это хорошее начинание. Но один ум хорошо, а семь лучше. И возможность покупать проекты, сделанные на стороне, рассматриваются со всей серьёзностью. Все новые разрабатываемые банками АБС подразумевают технологию API, которая облегчает последующее интегрирование новинок в банковскую инфраструктуру.
***
Татьяна Маринич
Замечание по поводу понятия «стартап» очень уместно. По крайней мере, в рамках нашей дискуссии, я хотела бы сконцентрироваться на инновационных быстрорастущих компаниях, технологических стартапах. Не просто начинающая компания от слова «старт», а инновационный проект с быстрым и масштабируемым развитием.
Интересно, как смотрит на венчурное инвестирование фонд прямых инвестиций? Присматриваетесь ли к этому формату работы?
***
Николай Шестак, руководитель проекта по фандрайзингу «Зубр Капитал»
Даже в рамках деятельности фонда прямых инвестиций мы уже больше двух лет так или иначе развиваем рынок, инфраструктуру.
Принципы работы в венчурной сфере и прямом инвестировании разнятся. Сейчас мы поддерживаем лишь некоторые образовательные проекты и предпринимательские инициативы. И делаем это с той целью, что рано или поздно компании дорастут до размера, который необходим нам для инвестирования. Мы уже сейчас думаем о том, как будем заполнять проектами второй и третий фонды.
Венчурные инициативы мы также поддерживаем, но активного участия в них пока не принимаем.
***
Татьяна Маринич
В последнее время Microsoft приписывают инновационность, чуть ли не большую той, которую показывает Apple. Антон, Вы согласны с таким мнением?
***
Антон Мякишев, глава представительства Microsoft в Беларуси
Поддерживая стартап-сообщества, мы действительно увеличиваем разнообразие IT-решений, базирующихся на платформе Microsoft.
И это оправданные инвестиции с точки зрения нашего бизнеса. Если из 20 стартапов, делающих свои проекты на ресурсах облака Microsoft, 1-2 выстрелят, всем будет выгодно. Компания, о которой пока ничего не известно, через три года может стать заказчиком, потребляющим ресурсы нашего сервиса на сотни тысяч и миллионы долларов. Но эта цель не единственная.
Вторая составляющая гораздо интереснее. Работа со стартап-сообществом наполняет нашу корпорацию идеями о том, какие новые сервисы мы можем предложить пользователям Windows.
Мы стараемся быть на острие технологий, которые движут рынком, которым прочат большое будущее. И без большого количества стартап-компаний, которые пробуют создавать новинки на базе этих технологий, невозможно развивать рынок. Мы осознанно инвестируем в такие стартапы, понимая, что они – ключ к инновациям.
***
Татьяна Маринич
Могут ли такие стратегии рассматривать беларусские корпорации? Представительства корпораций, промышленность? Можно ли им рассматривать сотрудничество со стартапами как путь к собственному возрождению?
***
Николай Шестак
Большинство компаний в Беларуси – это частный бизнес, которым владеет семья или несколько собственников. Для них бизнес в принципе – это и работа, и хобби, и просто жизнь. Поэтому в рамках текущего этапа развития экосистемы я бы говорил о поддержке и развитии стартапов как о хобби, своего рода меценатстве.
«Зубр Капитал» имеет отношение к «Школе робототехники». Это небольшая, но очень важная и любимая нами инвестиция. Робототехника – хобби нашего руководителя, он поддерживает подобные проекты в первую очередь как самостоятельные инициативы. Конечно, любые инновации предоставляют определённые возможности для развития. Но на уровне нашего бизнеса это скорее взгляд собственников, которые интересуются новыми направлениями, хотят быть в тренде и получают кайф от этого. Кто-то коллекционирует машины, а кто-то – развивает бизнесы.
***
Татьяна Маринич
Да, это классический для Беларуси пример. У нас нет венчурных фондов, и, возможно, выход через корпорации мог бы стать мостиком для стартапов. Но, с другой стороны, покупателей не так много. Рынок способных на такие приобретения корпораций тоже не так велик. Этим могли бы заниматься банки, но, безусловно, у них есть свои причины, по которым они делают это не так активно, как хотелось бы.
***
Андрей Жишкевич, председатель правления МТБанка
Банки ограничены в своих мотивах. Ограничивая риски – банк основан на том, что управляет чужими деньгами – мы должны делать это максимально скрупулёзно, изучая все возможные составляющие риска. И один из таких пунктов – ограничение на величину инвестиционного портфеля, которым банк может обладать. По-другому складывается ситуация вокруг торгового портфеля, характерного для развитых рынков. Там акции компании воспринимаются как ликвидный актив, в контексте рыночной стоимости и возможной перепродажи. В Беларуси пока нет фондового рынка, каждая инвестиция де-факто это иммобилизация капитала банка, поэтому её размер крайне ограничен.
Фото: Глеб Канаш
