Пандемия коронавируса за считанные недели перестроила целые отрасли экономики, общественные институты, бизнес-процессы, вернула границы между странами. Сооснователь Imaguru Startup HUB Анастасия Хоменкова узнала у основателя и управляющего партнера AltaIR Capital Игоря Рябенького, как венчурный фонд отреагировал на пандемию. Прямой эфир на странице Imaguru в Facebook прошел при поддержке USAID Belarus.

«Компании держат удар, но он измеряется миллионами долларов»

— Игорь, каковы ваши ощущения от последних нескольких недель? В каком формате вы работаете сейчас?

— Жизнь поменялась где-то месяц назад. Я сейчас нахожусь в Израиле, это одна из первых стран после Китая, в которой приняли карантин. Сначала он был мягкий, потом становился все жестче и жестче. В последние недели я выхожу за периметр дома только прогуляться неподалеку.

Конечно, сначала мы думали, что все пройдет мягко, пока не начали закрывать границы. После этого самым трудным было понять величину удара. И, я думаю, мы ее не поняли до конца. Но первое, что делается в таких моментах, — это оценка существующего рынка и попытка представить, как он будет развиваться. Появилась пандемия, страшная, неприятная. Можно на нее реагировать карантином, можно социальным дистанцированием и мытьем рук, что представляется вполне разумным.

— В ваших компаниях все работают удаленно?

— Во всех ведущих компаниях, от которых мы получили связь, да. Не было еще ни одной компании, которая бы сказала: «Нам все равно». Есть компания, которая перенесла офис в Колумбию, сотрудники держат дистанцию, но продолжают ходить в офис. Есть компании, которые отправили большинство сотрудников на удаленку, но руководство остается в офисе. В Израиле еще сегодня (7 апреля — прим. авт.) в офисах были люди, но сейчас все закрыли до выходных.

Наша основная задача — понять, что будет происходить с компаниями. Было ясно, по каким компания будет самый большой удар, так и случилось. Это компании в области тревела. Несколько наших компаний просто легли на бок. Они не разорились, держат удар, но удар измеряется миллионами долларов. Дальше идут компании в области property, развлечений, офлайн-ретейла. Мы сразу взяли стресс-тест на свой портфель. Удар хоть и существенный, но мы были к нему готовы.

Наша основная задача — понять, что будет происходить с компаниями. Было ясно, по каким компания будет самый большой удар, так и случилось.

Одиннадцатилетний повышающий тренд должен был смениться коррекцией. Я еще три года назад говорит: «Ждите, прилетит». Не знал только, откуда. Поэтому мы говорили компаниям следить за костами. А стартапам, которые привлекают деньги, советовали не угодить в долину смерти, иметь деньги на полтора-два года вперед. Мы говорили не стесняться привлекать деньги заранее, даже если кажется, что они не нужны. Сейчас ни одна из наших лучших компаний не сказала, что закончились деньги.

«В нашем пайплайне — несколько компаний, которые начали показывать гигантский рост»

— Как быстро компании отреагировали на кризис?

— Многие компании получили мягкие удары: у них упал оборот на 10-20-30%. Будет цепная реакция, которая еще не проявила себя до конца. Люди пошли в вынужденные отпуска, изменилась структура потребления, во многих странах будет изменяться покупательский спрос. Если страны будут применять политику смягчения, как в Штатах, то изменения будут отложенными или их не будет вообще. Но это выльется в инфляцию. Если вливать в экономику триллионы долларов, то они окажутся на свободном рынке и будет инфляция. Но даже она не кажется сегодня самым большим злом. Многие стартапы ощутят на себе просто падение покупательского спроса.

Реагировали компании быстро. С нашей самой большой тревел-компанией мы общались ежедневно, пытались уберечь ее от пикирования. Вначале спрос упал на 10%, потом на 20%, а когда страны захлопывались одна за одной, то оказалось, что бизнес прекращается. Я последний раз с ними общался час назад.

Стартапам, которые привлекают деньги, мы советовали не угодить в долину смерти, иметь деньги на полтора-два года вперед. Мы говорили не стесняться привлекать деньги заранее, даже если кажется, что они не нужны.

— А есть компании, которые раньше не были в числе сильных, а сейчас оказались открытием для вас?

— Именно в портфеле нет. Мы видим большой рост у ряда компаний: раньше они росли на 10% в месяц, а сейчас стали на 50%. То есть компании были хорошими, а стали замечательными.

В нашем пайплайне оказалось несколько компаний, которые мы смотрели достаточно лениво и которые вдруг начали показывать гигантский рост. В основном это компании, связанные с удаленной работой, онлайн-развлечениями, компании по доставке. Компании, которые связаны с физическими цепочками поставки, жалуются на разрыв цепочек. У них ошеломляющий спрос, но они не могут его удовлетворить.

Я могу выделить одну компанию, у которой феноменальный спрос. Нам она понравилась еще в прошлом году. Это израильская компания Soapy, которая делает устройства и софт, контролирующий, чтобы руки были хорошо вымыты.

«Если компания в хорошей форме, она обречена на успех, когда рынок отстроится»

— Поговорим про инвестиции. Изменились ли коммитменты за последние недели, может быть, какие-то вы приостановили, от каких-то отказались? 

— Да, изменения есть. У нас есть компания, с которой мы договаривались на раунд. Я бы сказал, что коронавирус не стал главной точкой, но существенной. Компания в области тревела. Она нам нравилась, мы хотели дать большой чек, но у нас появился один триггер, другой триггер. Мы уже начали сомневаться. В тот момент случился коронавирус, и мы не отказались от сделки, но приостановили ее. Вчера я получил от них письмо с объяснением позиции. Может быть, они нас переубедят обратно, но точно будем передоговариваться.

Но это один случай. У нас есть несколько сделок, которые мы начали в феврале. Здесь мы не переторговываемся по условиям. Причем по одной компании COVID-19 ударил очень сильно. Это транспортная компания в Америке. Конечно, если города стоят, транспорт не востребован. Но мы не боимся пойти на сделку, потому что понимаем, что транспорт не будет стоять вечно. Если компания в хорошей форме, она нормально себя показывала, то она обречена на успех, когда рынок отстроится.

Со всеми компаниями — и со своими, и с компаниями из пайплайна — мы делаем стресс-тест: что произойдет с бизнесом, если он не откроется до следующего года?

— А оценку не пересматриваете?

— Зависит от компании. Есть две сильные сделки, их мы не пересматриваем. Там реалистичные оценки компаний изначально были. Если приходят новые стартапы, то сейчас рынок инвестора, и мы можем более жестко себя вести в вопросах оценки. Мы закрыли несколько мелких сделок, но не давили вниз. Мы вообще не давим стартапы без необходимости, мы давим, когда оценки необоснованные. Но еще раз: похоже, что на год-полтора мы входим в рынок инвестора, когда оценку определяет спрос, а не предложение.

Со всеми компаниями — и со своими, и с компаниями из пайплайна — мы делаем стресс-тест: что произойдет с бизнесом, если он не откроется до следующего года?

«Венчурный рынок рискованный, но он будет расти»

— Давайте поговорим о рынке венчурных инвестиций. Какие вы основные направления видите в 2020 году?

— Рынок разделился. Некоторые коллеги решили посидеть, подождать, не делать ничего. Некоторые занимаются спасением своих портфелей и свободные средства аккумулируют, чтобы портфели поддерживать. Но есть люди, которые продолжают инвестировать. Мы относимся к последней категории.

Мы только запустили новый фонд в декабря. Не то чтобы мы спешили его потратить, но мы спокойно ищем возможности и закрываем сделки. Помимо этого, у нас хорошо перформит предыдущий фонд. Вчера мы закрыли самую крупную сделку за все время. В ближайшие недели будет самый крупный выход за все время. Мы продолжаем работать. Мы видим, что сильные станут сильнее, как в любой кризис.

— Число частных инвесторов, которые хотели бы быть более активными в венчурном мире и инвестировать в стартапы, возможно, сократится. Но мы видим и то, что мировое стартап-сообщество проявило солидарность. Многие инвесторы заявили о финансировании проектов, которые борются с вирусом, в том числе об этом объявляли и вы. Кроме того, стали инициировать совместные ивенты. Не кажется ли вам, что в будущем это будет способствовать развитию венчурного рынка?

— Я не вижу снижения числа инвесторов. В AltaClub, помимо крупных сделок, в марте было еще несколько акселераторных, сборы приличные. На следующей неделе у нас будет вебинар по двум новым проектам.

Во всех развитых странах идут программы поддержки, это значит, что деньги хлынут на рынок. Произойдет инфляция, подорожает все. Будут дешеветь только деньги.

Что касается меня, то я продал 15% активов и взял деньги, которые мне нужны для поддержания штанов. Но я предпочел остаться в хорошем активе, потому что, несмотря на то что венчурный рынок рискованный, я понимаю, что он будет расти. Конечно, будем работать над выходами, но будем и инвестировать.

Есть хорошие проекты, в которые мы инвестируем, им нужно 2-3 года, чтобы нормально выйти на рынок. В момент кризиса доткомов появились Google, Facebook, в момент предыдущего кризиса — Airbnb. Нет смысла отсиживаться и потом покупать переоцененные стартапы.

— А есть стартапы, которые вас зацепили в последние два-три месяца?

— Да, нам понравилась пара израильских команд. Договорились о сделке с канадским стартапом. Сегодня мы разговаривали с израильской косметической компанией, которая мне очень нравится. Это одно из наших любимых направлений direct to consumer.

Мы разговаривали с двумя медицинскими компаниями. Одна очень полезная, облегчает жизнь людям с диабетом, но ей нужно год-полтора, чтобы выйти на мощность. У второй компании даже нет времени с нами говорить, потому что они каждый день растут очень сильно. Мы видим много возможностей.

В момент кризиса доткомов появились Google, Facebook, в момент предыдущего кризиса — Airbnb. Нет смысла отсиживаться и потом покупать переоцененные стартапы.

Каждый день мне на почту падает несколько десятков проектов. Может быть, сейчас люди стали более настойчивыми. Если мне раньше кто-то присылал письмо и отставал, когда я не отвечал, то сейчас могут и три, и пять раз написать. 

«Мы вкладываем не в технологию, а в бизнес»

— Вы говорили о любимых индустриях. Вот блокчейн у вас, например, одна их любимых индустрий.

— Блокчейн — это технология. Так же, как IA. Они пока не показывают зрелого выхода на рынок. Но обе технологии любимые, у нас есть проекты, которые нормально чувствуют себя, но пока нет практического применения. Я еще два года назад говорил, что все грохнется. Но я рассчитывал, что ICO грохнется, а блокчейн будет подниматься быстрее. Но на самом деле произошло то же, что когда-то с XML, когда появилось большое количество фирм, которые строились вокруг технологий, а выход произошел не через стартапы, а через больших игроков. Сейчас я вижу, что блокчейн хорошо развивается внутри больших корпораций, а то, что происходит снаружи, больше напоминает ICO.

У нас несколько стартапов на блокчейне есть. Cinezen недавно поднял раунд, Akita приостановил блокчейн-сеть, потому что она плохо масштабируется. Все стартапы так или иначе развиваются. Но мы вкладываем не в технологию, а в бизнес, поэтому у нас нет больших потерь.

— А если вернутся к любимым индустриям?

— Это productivity tools. У нас много компаний, которые занимаются SAAS, но есть несколько лидерских. Это Realtime Board, которая вертикально летит. Вчера я получил очень хорошие материалы от PandaDoc, у них все просто замечательно. Недавно мы вложились в три компании. У них пока маленькие чеки, это первые инвестиции, но мы будем дальше смотреть.

Второе — это direct to customer. Сегодня на них огромный спрос, но есть сложности с цепочками снабжения. Но мы будем и дальше вкладывать. Эта индустрия хорошо зарекомендовала себя и сейчас зарекомендует еще лучше.

Нам нравится медицина (на все наши компании в этой области спрос зашкаливает) и финтех. Больше мы планируем смотреть в сторону онлайн-обучения и игр. Но не игр самих по себе, а на околоигровое пространство.

— Какие у вас есть прогнозы по последствиям пандемии?

— Я не ВОЗ. Но я предполагаю, что страны будут открываться через два-три месяца. У меня другой вопрос: что будет, когда откроются границы, со вторичными вспышками? Про огромный кризис в медицине все говорили, я думаю, перестройка назрела. Сейчас медицина должна обновиться. Должны быть возможности быстро разворачивать емкости, нужно выше оплачивать работу врачей и санитарного персонала, нужно иметь достаточно оборудования. Если медицина будет готова к удару, то можно мягко открываться.

Фото: Глеб Соколовский