«С приватизацией вопрос непрост. В моем понимании: она или будет – и даст хотя бы какой-то рост более 1 процента годовых. Или нет – и тогда мы еще долго будем жить в стагнации, как сейчас. Лет эдак 5. Так что привыкайте!». Вопрос о том, насколько «простое решение» – провести приватизацию, возник во время панельной дискуссии на Всемирной неделе предпринимательства. Между бизнесменом Александром Кныровичем и Дмитрием Крупским, руководителем одного из управлений Минэкономики, разгорелась настоящая полемика. Аргументы обеих сторон показались нам любопытными (чего стоит признание от госслужащего, что структурная перестройка неизбежна и ближайшая пятилетка станет судьбоносной!), поэтому мы решили вынести их мнения в отдельный материал.
Pro: по балансу предприятие стоит 100 рублей, а реальная цена – 0
– Тут вопрос такой: или мы откажемся от парадигмы, что за предприятия нам надо получить деньги, или перейдем к парадигме, что у предприятия должен появиться заинтересованный собственник, который знает, как развивать компанию, – считает Александр Кнырович, соучредитель группы компаний «Сармат-СТИ». – И кроме денег принесет знания. Простой или сложный вопрос – смена этой парадигмы? Кажется, что смена парадигмы может произойти и за одну ночь, но идти к ней очень долго. Мне кажется, именно от этого действия зависит процентный рост экономики.
Александр Кнырович.
Кроме того, важно различать крупную и среднюю приватизацию. В собственности государства находятся парикмахерские, магазины, которые безболезненно можно было бы отдать частникам. И большая проблема состоит в том, что по балансу они стоят 100 рублей, а реальная их цена – 0. Это – почти ментальная проблема. Потому что тот, кто сегодня продаст за 0 рублей парикмахерскую, которая по балансу стоит 100, может сесть в тюрьму. Зачем ему это надо?
Contra: бизнес требует подготовленных организаторов
– Сегодня 80 процентов частного бизнеса – в сфере торговли, – объясняет свою позицию Дмитрий Крупский, начальник управления экономики инновационной деятельности Минэкономики. – Компетенции в этой сфере бизнеса отличаются от компетенций производственных предпринимателей. Как вы полагаете: насколько люди, обладающие компетенциями для ведения торгового бизнеса, смогут быстро трансформироваться, если вдруг у них появится возможность приватизировать производственный сектор, который принадлежит, в основном, государству? Да, в России пошли по пути приватизации производств. В 90-ые годы таких предприятий было более, чем достаточно. Но в итоге большая часть производственного сектора попросту умерла и далеко не всегда потому, что они были неконкурентоспособны. В 50 процентах случаев причина именно в том, что люди, которые стали руководителями, вывели оборотные средства, купили себе дачи на Канарах, и все – вы там сами, выживайте, как хотите. Мне кажется, основная стратегическая линия должна идти по пути обучения предпринимателей. Структурная перестройка у нас уже началась. То, что с трестами не расплачиваются, говорит лишь о том, что рано или поздно они вымрут. И на смену им как упреждающее действие должно идти формирование высокотехнологичного сектора.
Дмитрий Крупский.
Мы нуждаемся в индустриализации, тем более, что это – мировой тренд. Новая индустриализация предполагает, что это должны быть предприятия, основанные на новых технологиях. У нас просматривается такая тенденция. Если до 2010 года мы имели восстановительный рост на той технологической базе, что осталась, то последняя пятилетка стала иной. Шел мучительный процесс выработки новых решений. В итоге интуитивно, методом проб и ошибок мы вышли на траекторию, что структурная перестройка становится неизбежной. Первые ласточки этого – у нас появилось стартап-движение. Оно будет развиваться и далее. Сейчас у нас завершается стадия переговоров со Всемирным банком, планируем подписать соглашение о займе. 18 млн. долларов будет направлено на грантовую поддержку МСП в инновационной сфере. Прежде о таких суммах речи не было. Кроме того, два проекта международной технической помощи обсуждаются, запланирован большой объем мероприятий. Реализовать их планируется в 2018 году. Эти пять лет, которые начались, будут судьбоносными для страны, с позиций того, сохранимся ли мы как независимое государство, сможем ли создать ту базу, которая будет нас кормить и обеспечивать?
Как можно проводить приватизацию?
– В стране действительно не было массовой приватизации, поэтому компетенции большинства предпринимателей – в торговом бизнесе, – согласен Александр Кнырович. – Вместе с тем уже есть 20 процентов бизнесменов, которым удалось создать нормальные производственные компании.
Когда я говорю о приватизации, то не имею ввиду то, что надо МАЗ отдать торговцам со Ждановичей. Я имею ввиду, что должен быть открытый, прозрачный конкурс. Потому что когда мы делаем то же самое, но закрыто, получается «Мотовело» (речь идет об аресте Александра Муравьева, стекольного короля Беларуси, бизнесмена, занимающего 36-ю строчку в рейтинге самых богатых и влиятельных, который был задержан в конце мая 2016 г. по обвинению в совершении преступлении, предусмотренных рядом статей УК РБ). Сам по себе г-н Муравьев – опытный предприниматель, но у него не было опыта в том бизнесе, которым решил заняться. Ему достался актив, с которым он решил работать, в итоге сейчас он сидит в тюрьме. Просто передача актива предпринимателю не решает проблему. Нужен собственник, обладающий знаниями. Если бы мы продали эту компанию Stels, которая занимает 30 процентов российского рынка велосипедов, наверное, результат был бы другой. Но Stels не участвовала в конкурсе по приватизации «Мотовело».
Эффективность модернизации
– Когда мы рассуждаем о сохранении промышленного потенциала, следует понимать, что модернизация в стране провалилась, – считает Александр Кнырович. – Миллиардные затраты не привели к созданию эффективного бизнеса. Если посмотреть на статистику МАЗ, то в 2014 году при выручке в 390 миллионов долларов МАЗ у нас с вами «съел» 120 млн долларов кредитов. Это означает, что всем сотрудникам МАЗа мы вместе скинулись и заплатили годовую зарплату. Это к вопросу об эффективности. Поэтому сегодня у нас нет выбора между «работающим» и «как бы не поломать». Сегодня у нас выбор между тем, что есть что-то, что каждый день ест наши деньги, каждый день теряет в цене, и какой-то возможностью это спасти. Выбор такой. В моем понимании, спасать надо как можно быстрее, но я отдаю себе отчет в том, что являюсь экономическим радикалом. Лично у меня и тюрьмы были бы частными: чем меньше участие государства, тем эффективнее. Но я понимаю, что у меня радикальные взгляды и, вероятно, нужен какой-то средний путь. Такие дела.
Фото: Глеб Канаш.
