«У нас с Павлом разные ситуации и разные стимулы: Павла вверх ведёт поддержка жены, меня — критика жены. Она мне часто говорит: «Тебе никто не скажет правду, какую ты фигню делаешь». Но я-то вижу по кассе, что показатели неплохие. Мне нравится её критика». 30 мая в бизнес-клубе Imaguru прошла очередная встреча проекта Biz.умство. Гостями вечера стали известные дизайнеры и друзья Иван Айплатов и Павел Панаскин, с которым мы обсуждали книгу Генри Форда «Моя жизнь. Мои достижения». Предлагаем выборочные цитаты из разговора.
О том, почему именно эта книга и вообще о литературе
Павел: Прочитав книгу о Генри Форде целиком, я понял, что у меня похожий взгляд. Мне импонирует это отношение к труду, производству, деталям. Думаю, Форд любил и интересовался тем, чем занимался. Мне это близко. Правда, книжка не самая интересная.
Иван: Когда я читал книгу, часто узнавал Павла. Во многом это близкая история.
А вообще я предлагал почитать Бердяева. Сейчас читаю его «Смысл творчества». Еще мне нравится Сергей Фудель. Это такие, почти православные книги. Мне хочется сложной литературы. Читать Бердяева интересно, фактически, после каждого абзаца я начинаю читать новую книгу: огромное количество терминов, ссылок на другие источники, прежде незнакомые. Читаешь одну книгу, а по сути, весь мир.
О роли образования и таланта в успехе
Иван: Я не раз сталкивался с людьми, которые не имеют образования или имеют недостаточное образование, но достигают результатов. Часто они избегают суперпрофессионалов – об этом написано и в книге – потому что те слишком много знают и часто не дают развиваться, заранее говорят, что что-то невозможно. Поэтому в компании Форда обращали внимание на талантливых непрофессионалов и мне нравится эта мысль.
Павел: К своим сотрудникам я предъявляю аналогичные требования. Для меня важнее характер человека и его отношение к жизни.
Об управлении сотрудниками
Иван: В моем коллективе все сотрудники знают: если кто-то не не любит какую-то операцию, он все равно должен научиться её делать. Я часто даю сотрудникам более сложные задачи и те, которые им не нравятся.
Павел: Я стараюсь избегать в дизайне операций, которые мне не нравятся, еще на этапе проектирования. Помню свои первые работы – это был кошмар! Одно неверное движение – и вещь можно выбрасывать. Поэтому сейчас я стараюсь работать так, чтобы все было легко. Я не призываю избегать трудностей. Но считаю, что любую задачу всегда можно решить более простым способом.
О самооценке и женах
Павел: Человек, выпускающий продукт, которым пользуются люди, должен иметь самооценку, чуть заниженную. Для творца это всегда лучше завышенной самооценки. Так что мне повезло: у меня заниженная самооценка. Правда, у моей жены – завышенная. Она меня постоянно вытягивает. К слову, об этом говорит и Форд: его жена всегда верила в него больше, чем он сам.
Иван: Моя самооценка на нормальном уровне, на серединке. Но у моей жены оценка по отношению ко мне занижена. Она – самый жесткий критик моей работы. Никто никогда не дает таких жестких комментариев, как она. Многим моим недоброжелателям можно было бы спеться с ней и нормально развлекаться.
У нас с Павлом разные ситуации и разные стимулы: Павла поддержка жены ведет вверх, меня ведет вверх критика жены. Она мне часто говорит: «Тебе никто не скажет правду, какую ты фигню делаешь». Но я-то вижу по кассе, что показатели неплохие. Мне нравится её критика.
О том, что должно и не должно быть в дизайне
Иван: Я люблю принт polka dot – горошек. В любых проявлениях – начиная от чулок, заканчивая платьями. У меня нет жестких критериев для женской одежды, но, как сексист, считаю, что женская одежда должна быть сексуальной. Это – краеугольный камень дизайна от меня.
Павел: Для меня важно, чтобы в дизайне передавалась энергетика. Если она есть, это всегда чувствуется. Еще в дизайне не должно быть очевидных глупостей – решений или деталей, которые кажутся отмашкой или неуместны. Дизайнерская вещь должна выглядеть так, чтобы чувствовалось, что о ней думали – когда конструировали, создавали.
Иван: Вообще глупости – странная штука. Многим не нравятся стразы. Хотя Philipp Plein они не кажутся глупостью. Глупость – крайне субъективная вещь в дизайне. И дизайн вообще субъективная вещь.
Когда я говорю о сексуальности в женской одежде, я не говорю о пошлости – каких-то коротких юбках и проч. Например, объемные рубахи, как с чужого плеча. Женщина в мужской рубашке – один из самых сексуальных образов, который часто фигурирует в кинематографе. Оверсайз не значит, что это мешок из-под картошки и не сексуально. Еще мне очень нравится провокация. Это вообще один из двигателей и в дизайне, и в искусстве в принципе.
Павел: Для меня недопустимы в бренде слова. Хочу общаться с людьми на другом уровне. Для меня это слишком просто.
Иван: Я тоже не люблю, когда на одежде присутствует название бренда. Поэтому буквенное написание своего бренда я не использую.
Об источниках вдохновения
Иван: Чем старше я становлюсь, тем острее чувствую незримую связь с детством. Источники вдохновения для творчества – путешествия, кино, в частности, документальное, искусство. Многие дизайнеры используют в качестве источника вдохновения творчество коллег – посредством глянца, интернета и проч. Но это – путь в никуда.
Павел: Сейчас у меня такой период, кажется, что я уперся в тупик. Если такое происходит, значит, вопрос в целях. Для чего вам то, чем вы занимаетесь? К счастью, это проходит. Главное – не соскочить на другую идею, ложную. Возможно, сейчас новый стимул для развития нам даст появление магазина.
О работе с «Элемой» и коллаборациях дизайнеров и фабрик
Иван: Что рассказать об «Элеме»? Прекрасная работа с «Элемой», я многое узнал о людях. И советских предприятиях. Когда ты живешь в определенном мире близких по духу людей, попадать в стрессовые ситуации очень полезно. Получение опыта, в том числе негативного, это хорошо. Как сейчас говорят, выход из зоны комфорта.
С «Элемой» была успешная коллаборация. Вспомните предприятие хотя бы три года назад. Для меня и «Элемы» это был очень хороший проект. Ушел я по собственной инициативе. Мы воспользовались моим именем и знаниями, чтобы стартануть и рассказать, что теперь «Элема» другая. Это было важно. А дальше – обычная административная работа. Если построить её грамотно, все будет хорошо. Просто надо было сделать маленький толчок сознания, вытолкнуть компанию на другую орбиту. Я себе поставил именно такую задачу.
О дизайне как бизнесе и инвесторах, которым могут быть интересны дизайнеры
Иван: Все российские дизайнеры, которые на слуху – Александр Терехов, Алена Ахмадулина и др. – это не история про беготню дизайнера за инвестором. Это примеры, когда инвестор поверил в дизайнера. Но у Беларуси всегда было небольшое отставание от российского рынка. Допускаю, что скоро подобные истории появятся и у нас.
В любой сфере главное – люди. Многие готовы делать что-то с помощью денег, но часто не с кем делать. У меня нет человека, который бы мог структурировать ситуацию. Если рассматривать мою работу с точки зрения зрелого бизнеса, то здесь много чего не хватает. До сих пор многим я занимаюсь сам, и это – большая ошибка.
Я долго работал на фрилансе и это оттягивало внимание от моего бренда. Я потратил много лет на убеждение, что можно делать дизайн для кого-то и развивать свой бренд. Но это – ошибка с точки зрения бизнеса, на это я потратил много лет.
Об обучении дизайнеров в Беларуси и самообучении
Иван: Как-то мне предлагали преподавать в Академии искусств. Но я сказал, что у меня нет высшего образования, поэтому не могу. Они расстроились: можно поделиться опытом, но из-за того, что нет высшего образования, опытом поделиться нельзя. Система так построена. Моя дочка учится в Академии, поэтому я знаю, что студентам тяжело, им хочется, чтобы кто-то дал знания об индустрии моды. Но профессионалов мало. Огромное спасибо Ольге Самощенко, которая согласилась преподавать в Академии. Она сделала это, кстати, исключительно из патриотических соображений. Ведь там почти ничего не платят.
Я закончил технологический техникум, образование – модельер-конструктор. Для моего пути этого было достаточно. Я предпринимал попытки получить высшее образование, но понимал, что только потрачу время, а узнаю то, что уже и так знаю. Имело смысл только ехать зарубеж. Но я не мог стать многодетным отцом, который уехал в Сент-Мартенс на полтора года. Мне нравится учиться в быту, в работе.
Павел: Моя школа – это моя работа. Именно она учит творить. Хотя я получил профильное образование: учился в Академии искусств, ИСЗ, перескакивал из одного вуза в другой. Закончил в итоге Ивановскую государственную технологическую академию. В Иваново я проучился дольше всего и по окончании учебы все наши ребята говорили, что разочарованы. Сегодня с нашего огромного курса с серьезной художественной подготовкой, академической живописью, одни занимаются шторами, другие – открытками… По профессии работает человека 2–3. Дизайн – не медицина, здесь не нужны фундаментальные знания. Самобытности они могут даже помешать.
О жизни в Беларуси и работе на весь мир
Иван: Сегодня неважно, где ты находишься. Мир открыт, чтобы продавать свои идеи. Хотя один из штампов – что дизайнер должен находиться в эпицентре моды. Но, к слову сказать, Zara вообще появилась в деревне. Им неважно было находиться в Барселоне или Мадриде. Владимиру Цеслеру все равно, где заниматься дизайном – в Минске или Амстердаме.
Павел: Если на вершину поставить продукт, то неважным становится все. Моя мастерская находится в частном секторе в Заводском районе г. Минска. Это сейчас я понимаю, что место такое, специфическое. А когда ты в работе, горишь этим, ты ничего этого не замечаешь. Это просто какие-то внешние признаки. Хотя многие бизнес-леди отказывались приехать в эту «деревню».
Для меня фразы типа: «Это Беларусь, детка» – моветон. Это некрасиво, неуважение к тому месту, в котором ты находишься. Для меня Минск ничем не хуже любого другого города, чтобы создавать продукт.
Иван: Журналисты меня часто спрашивают, почему я не уехал. В итоге для себя я на этот вопрос ответил так: если я здесь, на своей земле ничего не сделал, то зачем ехать куда-то? Речь о патриотизме, но не пафосном, о котором много говорят, а внутреннем. Сделать что-то здесь, на своей земле, это очень круто.
Фото: Глеб Соколовский
